Search

This article analyses the functioning of the concepts of “epoch”, “period”, and “generation” in nineteenth-century literature, criticism, and literature studies. The concept of “epoch” presupposes a linear stage understanding and interpretation of history, and “period” can also be used within other concepts of historical development. The “epoch”, sometimes replaced by the “century”, and the “period” were traditionally used as measurement units of literature and culture history (cf. works of A. Bestuzhev, I. Kireevsky, V. Belinsky, etc.). One of the first periodisations of the history of Russian literature which employed these concepts was given by I. M. Born. The concept of “generation” in its meaning contains a biological, natural connotation, and therefore is not necessarily associated with the linear stage understanding of historical time. As S. N. Zenkin puts it, “a generation is time embodied in people, in their dramatic destiny”. The concept of “generation” is often used in periods of historical time which require a person to comprehend themselves and their place in history. A good example is Romanticism in the first decades of the nineteenth century. Another factor that actualises generational problems is the influence of biological and naturalistic ideas when a community motif of people doomed to be born and live with this influence “in their blood” emerges in this quite unfavorable time. This situation is considered by the author of this paper regarding the functioning of the “generation” concept in A. P. Chekhov’s works, who actively marked himself as belonging to the eighties’ “artel” (generation) in the 1880s. This concept as a subject of his characters’ argument subsequently recurs in Chekhov’s works of fiction. All the concepts mentioned are also analysed in the History of the Russian Literature of the 19th Century (1908–1911, ed. D. N. Ovsyaniko-Kulikovsky), which summed up the achievements of the nineteenth-century cultural and historical school. The author emphasises how this book (History...) develops a method of working with these concepts, and this method later comes in demand with the twentieth-century humanities., В статье рассматривается функционирование понятий «эпоха», «период», «поколение» в литературе, критике и литературоведении XIX в. Понятие «эпоха» предполагает линейно-стадиальное понимание и истолкование истории, «период» может использоваться в случае и других концепций исторического развития. Эпоха, иногда заменяемая веком, и период традиционно применялись в качестве единиц измерения истории литературы и культуры, мы встречаем их в работах А. Бестужева, И. Киреевского, В. Белинского и др. Одну из первых периодизаций истории русской литературы с применением указанных понятий дал И. М. Борн. Понятие «поколение» несет биологический, природный оттенок смысла и потому связано не обязательно с линейно-стадиальной концепцией исторического времени. «Поколение — это время, воплощенное в людях, в их драматической судьбе», — говорит С. Н. Зенкин. К понятию «поколение» чаще прибегают в периоды исторического времени, требующие осмысления человеком самого себя и своего места в истории, — такова, например, эпоха романтизма первых десятилетий XIX в. Иной фактор, обусловливающий актуализацию поколенной проблематики, — это влияние биологических и натуралистических концепций и идей, когда возникает мотив некоей общности людей, обреченных родиться и жить с этим влиянием «в крови», в этот определенный, не самый благоприятный отрезок времени. Обозначенная ситуация рассматривается в статье на примере функционирования концепта «поколение» в творчестве А. П. Чехова, активно относившего себя к «артели» (поколению) восьмидесятников в 1880-е гг. Впоследствии концепт сохраняется в его художественных произведениях и нередко выступает предметом полемики персонажей. В статье дается также анализ обращения всех указанных понятий в «Истории русской литературы XIX века» под редакцией Д. Н. Овсянико-Куликовского (1908—1911), ставшей итоговой для культурно-исторической школы XIX столетия. Обращается внимание на то, как в книге складывается метод работы с этими понятиями, востребованный затем в гуманитарной науке ХХ в.

This article deals with the collective myth of the generation of Russian intellectuals in the 1880s. This generation inherits the myth from Enlightenment and Romanticism about the hero Prometheus, the Christian martyr created in the “civil poetry” and journalism of the 1840s–1860s. The hero resists the surrounding “darkness” of social passivity and a repressive regime. The socially passive outsider becomes his antipode. The 1880s generation embodies a similar collision, with an active heroic nucleus standing out (the Narodnaya Volya radicals, “torches”) and the periphery that sympathises with them (passive, reflective, “children of the night” from Merezhkovsky’s allegory). The self-immolator Grachevsky became a symbolic figure for the former, and the poet Nadson for the latter. Nadson’s influence extends far beyond his era, forming a system of clichés for expressing the depressive moods of the Russian intelligentsia. These two dimensions of a generation in the literature of the 1880s are represented, respectively, by metaphors of the “fiery myth” and an unprecedented variety of the “night myth” in the lyrical poetry of the poets of “civil sorrow” and later romantics. Both myths are united by the situation of collective trauma, premature death, and the role of the intellectual as a martyr. In poetry, the allegory of the “extinguished torch” in the lyrical poetry of Nadson, Fofanov, and Merezhkovsky mediates between these worldviews. Russian poetry returns to the symbolism of fire in the early twentieth century, during the revolution of 1905–1907, and in the post-revolutionary era of the 1920s., Статья посвящена коллективному мифу поколения русских интеллигентов 1880-х гг. Это поколение наследует просветительский и романтический миф о герое-Прометее, христианском мученике, созданный в гражданской поэзии и публицистике 1840–1860-х гг. Ее герой пытается противостоять окружающей его «тьме» общественной пассивности и репрессивного режима. Антиподом его становится социально пассивный «лишний человек». Подобная коллизия воплощается и в поколении 1880-х гг., внутри которого выделяется активное героическое ядро (радикалы-народовольцы, «факелы») и сочувствующая ему периферия (пассивные, рефлектирующие, «дети ночи» из аллегории Д. Мережковского). Символической фигурой для первых стал самосожженец М. Грачевский, для вторых — поэт С. Надсон. Влияние Надсона простирается далеко за пределы его эпохи, формируя систему клише для выражения депрессивных настроений русской интеллигенции. Эти два измерения поколения в литературе 1880-х гг. представлены, соответственно, метафорами «огненного мифа» и беспрецедентным разнообразием «ночного мифа» в лирике поэтов «гражданской скорби» и поздних романтиков. Оба мифа объединяет ситуация коллективной травмы, преждевременной смерти — как воображаемой, так и биографической, роль интеллигента как мученика. Поколение 1880-х гг. осознает себя не столько «больным», сколько «обреченным» на раннюю смерть. В поэзии медиативным символом между двумя мифами — «огненным» и ночным» — становится аллегория «погасшего факела» в лирике С. Надсона, К. Фофанова, Д. Мережковского. Русская поэзия возвращается к символике огня в начале ХХ в., прежде всего в ситуациях революции 1905–1907 гг. и общественно-политического переустройства мира постреволюционной эпохи 1920-х гг.

В статье отмечена необходимость воспитывать детей таким образом, чтобы они были носителями народной культуры и национальных традиций, играющих важную роль в формировании личности ребёнка.

Поступила в редакцию: 08.01.2022. Принята к печати: 24.06.2022. Submitted: 08.01.2022. Accepted: 24.06.2022. В статье рассматривается функционирование понятий «эпоха», «период», «поколение» в литературе, критике и литературоведении XIX в. Понятие «эпоха» предполагает линейно-стадиальное понимание и истолкование истории, «период» может использоваться в случае и других концепций исторического развития. Эпоха, иногда заменяемая веком, и период традиционно применялись в качестве единиц измерения истории литературы и культуры, мы встречаем их в работах А. Бестужева, И. Киреевского, В. Белинского и др. Одну из первых периодизаций истории русской литературы с применением указанных понятий дал И. М. Борн. Понятие «поколение» несет биологический, природный оттенок смысла и потому связано не обязательно с линейно-стадиальной концепцией исторического времени. «Поколение — это время, воплощенное в людях, в их драматической судьбе», — говорит С. Н. Зенкин. К понятию «поколение» чаще прибегают в периоды исторического времени, требующие осмысления человеком самого себя и своего места в истории, — такова, например, эпоха романтизма первых десятилетий XIX в. Иной фактор, обусловливающий актуализацию поколенной проблематики, — это влияние биологических и натуралистических концепций и идей, когда возникает мотив некоей общности людей, обреченных родиться и жить с этим влиянием «в крови», в этот определенный, не самый благоприятный отрезок времени. Обозначенная ситуация рассматривается в статье на примере функционирования концепта «поколение» в творчестве А. П. Чехова, активно относившего себя к «артели» (поколению) восьмидесятников в 1880-е гг. Впоследствии концепт сохраняется в его художественных произведениях и нередко выступает предметом полемики персонажей. В статье дается также анализ обращения всех указанных понятий в «Истории русской литературы XIX века» под редакцией Д. Н. Овсянико-Куликовского (1908—1911), ставшей итоговой для культурно-исторической школы XIX столетия. Обращается внимание на то, как в книге складывается метод работы с этими понятиями, востребованный затем в гуманитарной науке ХХ в. This article analyses the functioning of the concepts of “epoch”, “period”, and “generation” in nineteenth-century literature, criticism, and literature studies. The concept of “epoch” presupposes a linear stage understanding and interpretation of history, and “period” can also be used within other concepts of historical development. The “epoch”, sometimes replaced by the “century”, and the “period” were traditionally used as measurement units of literature and culture history (cf. works of A. Bestuzhev, I. Kireevsky, V. Belinsky, etc.). One of the first periodisations of the history of Russian literature which employed these concepts was given by I. M. Born. The concept of “generation” in its meaning contains a biological, natural connotation, and therefore is not necessarily associated with the linear stage understanding of historical time. As S. N. Zenkin puts it, “a generation is time embodied in people, in their dramatic destiny”. The concept of “generation” is often used in periods of historical time which require a person to comprehend themselves and their place in history. A good example is Romanticism in the first decades of the nineteenth century. Another factor that actualises generational problems is the influence of biological and naturalistic ideas when a community motif of people doomed to be born and live with this influence “in their blood” emerges in this quite unfavorable time. This situation is considered by the author of this paper regarding the functioning of the “generation” concept in A. P. Chekhov’s works, who actively marked himself as belonging to the eighties’ “artel” (generation) in the 1880s. This concept as a subject of his characters’ argument subsequently recurs in Chekhov’s works of fiction. All the concepts mentioned are also analysed in the History of the Russian Literature of the 19th Century (1908–1911, ed. D. N. Ovsyaniko-Kulikovsky), which summed up the achievements of the nineteenth-century cultural and historical school. The author emphasises how this book (History...) develops a method of working with these concepts, and this method later comes in demand with the twentieth-century humanities.

The article considers the impact of technological progress on the educational environment. In particular, the main problems of interaction between different generations are shown. The features of learning and understanding of the growing "children" are generalized. After all, it is important to build a model of communication in which the process of learning and development will not be inhibited. В статье рассмотрено влияние технического прогресса на образовательную среду. В частности, показаны основные проблемы взаимодействия между разными поколениями. Обобщаются особенности обучения и понимания подрастающих «детей». Ведь важно выстроить такую модель общения, при которой не будет тормозится процесс обучения и становления.

Поступила в редакцию: 08.01.2022. Принята к печати: 24.06.2022. Submitted: 08.01.2022. Accepted: 24.06.2022. Статья посвящена коллективному мифу поколения русских интеллигентов 1880-х гг. Это поколение наследует просветительский и романтический миф о герое-Прометее, христианском мученике, созданный в гражданской поэзии и публицистике 1840–1860-х гг. Ее герой пытается противостоять окружающей его «тьме» общественной пассивности и репрессивного режима. Антиподом его становится социально пассивный «лишний человек». Подобная коллизия воплощается и в поколении 1880-х гг., внутри которого выделяется активное героическое ядро (радикалы-народовольцы, «факелы») и сочувствующая ему периферия (пассивные, рефлектирующие, «дети ночи» из аллегории Д. Мережковского). Символической фигурой для первых стал самосожженец М. Грачевский, для вторых — поэт С. Надсон. Влияние Надсона простирается далеко за пределы его эпохи, формируя систему клише для выражения депрессивных настроений русской интеллигенции. Эти два измерения поколения в литературе 1880-х гг. представлены, соответственно, метафорами «огненного мифа» и беспрецедентным разнообразием «ночного мифа» в лирике поэтов «гражданской скорби» и поздних романтиков. Оба мифа объединяет ситуация коллективной травмы, преждевременной смерти — как воображаемой, так и биографической, роль интеллигента как мученика. Поколение 1880-х гг. осознает себя не столько «больным», сколько «обреченным» на раннюю смерть. В поэзии медиативным символом между двумя мифами — «огненным» и ночным» — становится аллегория «погасшего факела» в лирике С. Надсона, К. Фофанова, Д. Мережковского. Русская поэзия возвращается к символике огня в начале ХХ в., прежде всего в ситуациях революции 1905–1907 гг. и общественно-политического переустройства мира постреволюционной эпохи 1920-х гг. This article deals with the collective myth of the generation of Russian intellectuals in the 1880s. This generation inherits the myth from Enlightenment and Romanticism about the hero Prometheus, the Christian martyr created in the “civil poetry” and journalism of the 1840s–1860s. The hero resists the surrounding “darkness” of social passivity and a repressive regime. The socially passive outsider becomes his antipode. The 1880s generation embodies a similar collision, with an active heroic nucleus standing out (the Narodnaya Volya radicals, “torches”) and the periphery that sympathises with them (passive, reflective, “children of the night” from Merezhkovsky’s allegory). The self-immolator Grachevsky became a symbolic figure for the former, and the poet Nadson for the latter. Nadson’s influence extends far beyond his era, forming a system of clichés for expressing the depressive moods of the Russian intelligentsia. These two dimensions of a generation in the literature of the 1880s are represented, respectively, by metaphors of the “fiery myth” and an unprecedented variety of the “night myth” in the lyrical poetry of the poets of “civil sorrow” and later romantics. Both myths are united by the situation of collective trauma, premature death, and the role of the intellectual as a martyr. In poetry, the allegory of the “extinguished torch” in the lyrical poetry of Nadson, Fofanov, and Merezhkovsky mediates between these worldviews. Russian poetry returns to the symbolism of fire in the early twentieth century, during the revolution of 1905–1907, and in the postrevolutionary era of the 1920s.

The author offers reflections based on interviews, anthropological expeditions and arti-cles written in the framework of academic studies. The topic of the article is related to the main topic of the author's research - "Biography as a text of culture". For the author, who was biographically connected with the era of atheism, this theme had the following ques-tion: “Does the memory of culture retain human life to the extent of integrity in which it remains? and such “texts” of culture are broadcast as texts of works of art - literature, painting, etc ...? "The proposed article is another step towards the answer. The author uses materials from interviews, field research from 2009 to the present. The fate of a Rus-sian woman in emigration is represented by the life story of Olga Mikhailovna Verigina (Mozhaiskaya). Participation in the first congresses of the Russian Christian student movement, acquaintance and friendship with its prominent representatives - V.V. Zen-kovsky, A.N.Berdyaev,Fr. Cyprian (Kern) - shaped her deep inner world. Her poetry, diaries, every line of the biography was influenced by the path of a Russian Orthodox woman in the tragic twentieth century., Автор предлагает размышления, истоком которых служат интервью, антропологи-ческие экспедиции и статьи, написанные в рамках академических штудий. Тема статьи связана с главной темой исследований автора – «Биография как текст куль-туры». Эта тема истоком своим имела для автора, биографически связанного с эпо-хой атеизма, следующий вопрос: «Остаётся ли в памяти культуры жизнь человека в той степени целостности, в какой остаются, сохраняются и транслируются такие “тексты” культуры как тексты произведений искусства – литературы, живописи, etc…?» Предлагаемая статья – еще один шаг к ответу. Автор использует материалы семейных архивов, интервью, полевых исследований с 2009 по настоящее время. Судьба русской женщины в эмиграции представлена историей жизни Ольги Ми-хайловны Веригиной (Можайской). Участие в первых съездах РСХД, знакомство и дружба с его яркими представителями – В.В.Зеньковский, А.Н.Бердяев, о.Киприан (Керн) – формировали её глубокий внутренний мир. В поэзии, дневниках, в каждой черте биографии О.М. Веригиной сказался путь русской православной женщины в трагическом ХХ веке.

Статья посвящена проблеме межпоколенческих отношений. Утверждается, что в современном обществе, особенно в молодежной среде, нередко проявляются негативные стереотипы отношения к старости, которые отрицательно отражаются не только на самих пожилых и престарелых людях, но и на культуре общества в целом, развитии цивилизованных межпоколенных отношений, социальных связей. Сложившаяся ситуация ставит перед российским обществом проблемы как социально-экономического, так и социально-педагогического, психологического, нравственного характера, связанные, прежде всего, с поиском путей активизации пожилых людей в различных сферах жизнедеятельности, гуманизации взаимоотношений молодого и старшего поколений, полноценного использования жизненного, социального и профессионального опыта людей старшего возраста и их защиты, социально-педагогической поддержки., In modern society, especially among young people, negative stereotypes of attitudes towards old age are often manifested, which negatively affect not only the elderly and elderly people themselves, but also the culture of society as a whole, the development of civilized intergenerational relations, social ties. The current situation poses both socio-economic, socio-pedagogical, psychological and moral problems for Russian society, primarily related to the search for ways to activate older people in various spheres of life, humanization of the relationship between young and older generations, the full use of the life, social and professional experience of older people and their protection, socio-pedagogical support.

Данная статья предназначена для педагогов образовательных учреждений. В статье говориться о развивающей предметно-пространственной среде как о средстве формирования у старших дошкольников нравственно-патриотического воспитания.

In this article, the authors consider the work of Agota Kristof (1935–2011), a writer who fled from Hungary after the events of 1956 and began to write in French, as a cultural and literary phenomenon of Hungarian emigration, and, more particularly, the part of it that is directly related to the Budapest uprising and the reaction period that followed it. In addition, Kristof’s famous trilogy about twins ( The Notebook , 1986; The Proof , 1988; The Third Lie , 1991), where politics and psychologism, history and auto-documentalism, acute social, existential, and philosophical aspects are organically intertwined, has all the signs of a European emigre novel of the twentieth century and correlates not only with the works of Hungarian emigre writers, but also with the literary heritage of the Russian, German, and Czech emigration of the twentieth century. The authors polemise with numerous statements by critics, literary critics and journalists, saying that Kristof’s prose is deprived of a socio-political background, and the writer herself “turns her back upon reality”. The analysis of Kristof’s three novels leads the authors to conclude that all the values that underlie her plot and compositional constructions have relevance to her only when they are placed against a background of a concrete, quite recognisable historical reality. Each novel has two substantial layers: psychological (philosophical) and socio-political. The first is deeper, more elaborate, but also more unstable, because it includes everything that is related to the sphere of feelings, thoughts, and emotions. The second layer is more external, directly related to the movement of historical time, but it is this layer that determines the types of the main characters, endows the mythological space of existential experiences with concrete recognisable features, and gives the books an inner backbone, making the fragile world of their storyline integral and quite stable.

The logic of this article comes from the research of the intricate “crossing of destinies” in the life and creative journey of Anna Akhmatova and in the life of three generations which she witnessed and shared. The study demonstrates that the deflection of the three epochs in Akhmatova’s biography and creative work, which made her image emblematical, is integral to historicism as a dominant feature of her poetical world perception. The authors distinguish and characterise three personal signatures of the poet demanded by the time: a lunar maiden, sorceress, and prophetess of the Silver Age; a mourner, mother, and wife who took up the mission of praying for those who died in prisons and camps during the war between the 1930s and 1940s; a classic of Russian poetry, who became an authentic incarnation of the link of times for the young generation of poets in the 1960s. It is represented in the multiplicity of Akhmatova’s “imperial” signatures-insignias, which she created in her Notebooks, and her contemporaries reflected in their memoirs (sometimes with the participation of the poet). Additionally, they were realised in the visual code, namely portraits and photographs, dating back to different decades. It is important that having been reflected in the mirrors of various epochs, the poet’s image lets time itself be reflected in “Akhmatova’s mirrors”. The most dramatic moments of “not what the calendars say, but the real Twentieth Century” are mostly the parts of her private and poetic life, as her destiny was the embodiment of the “tragic symphony” of her generation. Special attention is paid in the article to the self-designation of sacral nature, which Akhmatova intends not for time, but for eternity, it is a unique secret code, which can be decoded only by poets and poetry itself.

В статье ставится вопрос о поколении как субъекте культурной памяти миграционного сообщества. Актуальность исследования определяется усилением мобильности в современном обществе, усложнением связей и контактов между мемориальными культурами различных сообществ. В статье анализируются основные подходы к анализу поколения в современной гуманитарной литературе и выделяются характеристики поколения в качестве субъекта культурной памяти. Сложность предмета исследования определяется сочетанием нескольких научных тем - методологии изучения культурной памяти, миграционных сообществ и поколенческой динамики общества. В качестве методологии исследования используется структурно-функциональный подход Ш. Эйзенштадта, который позволяет рассмотреть поколение как специфическую социальную группу, существование которое определяется не биологическими ритмами, а задается динамикой трансформации социума. Для анализа поколенческой памяти большое значение имеет культурной семиотический подход Я. Ассмана, рассматривающий коллективную память как совокупность моделей трансляции культурных смыслов. В статье автором типологизируются основные подходы к анализу поколения в современной гуманитарной литературе и впервые выделяются следующие характеристики поколения как субъекта культурной памяти: конструируемый характер, вариативность возрастных характеристик, абсолютизация коммуникативной памяти. На примере миграционного сообщества рассматривается конкуренция между различными типами культурной памяти, в которой поколенческая память уступила свое место более адаптивным типам – семейной и религиозной памяти.

В данной статье представлен план-конспект для родителей. В работе описываются цели конспекта, его задачи, а также сам план его проведения., Involvement of parents in the establishment of family rules, norms of behavior, customs, traditions, that is, the formation of family values.

Введение. В статье рассмотрена патрилинейная система киргизского и русского языков. Представлены результаты исследования терминов родства патрилинейной системы киргизского и русского языков. Выявлена принадлежность системы родства киргизского языка к общетюркскому словарному фонду, а система родства русского языка – к общеславянскому словарному фонду, а также рассмотрены характерные черты данных лексических полей. Методы исследования: синхронно-сопоставительная, а именно типологическая. Объектом данной статьи является план содержания лексико-семантического поля родства в киргизском и русском языках. Результаты исследования. Рассмотрены термины родства, такие как «ата», «чоӊ ата», «баба», «куба», «жото» и другие. Термины условно названы: «патронимы старшего поколения» (ПСП). Предпринята попытка определить специфику в пределах данного функционального поля с опорой на лексикографические источники. В статье рассмотрены и выявлены семантические особенности патрилинейной системы (патронимов старшего поколения (ПСП)), целью которой является, во-первых, общая характеристика, что существует в области терминологии «родство», и, во-вторых, определение специфики языка в пределах этой лексико-семантической группы. Выводы. Патрилинейная система родства предполагает примат мужского поколения как для киргизской, так и для русской этнолингвистики, но в киргизском языке она имеет более глубокий и устойчивый характер., Introduction. The article deals with the patrilineal system of the Kyrgyz and Russian languages. The results, studies of the terms of kinship of the patrilineal system of the Kyrgyz and Russian languages are presented. It is revealed that the kinship system of the Kyrgyz language belongs to the general Türkic vocabulary fund, and the system of kinship of the Russian language to the general Slavic vocabulary fund, and also considers the characteristic features of these lexical fields. Research methods: Synchronous-comparative, namely typological. The object of this article is a plan of the content of the lexical-semantic field of kinship in the Kyrgyz and Russian languages. Research results. The terms of kinship were considered, such as: «ata», «choӊ ata», «baba», «cuba», «zhoto» and others. The terms are conventionally named: «Patronyms of the older generation» (PSP) and we will try to determine the specifics within this functional field, based on lexicographic sources. The article will consider and identify the semantic features of the patrilineal system or patronyms of the older generation (PSP), the purpose of which is, firstly, a general characteristic that exists in the field of kinship terminology, and, secondly, the definition of the specifics of the language within this lexico-semantic group. Conclusions. The patrilineal kinship system assumes the primacy of the male generation for both Kyrgyz and Russian ethnolinguistics, but in the Kyrgyz language it has a deeper and more stable character.

Статья посвящена сопоставительному анализу творчества абсурдистов Э. Олби и С. Мрожека. Особое место уделяется национальной специфике драмы абсурда. Делается вывод о кризисе западной цивилизации сквозь призму семейного конфликта в пьесах обоих драматургов. The article deals with the comparative analysis of the works of the absurdists E. Albee and S. Mrożek. It focuses particularly on the national specificity of the drama of the absurd. The author concludes that the crisis of Western civilization through the prism of family conflict in the plays of both playwrights has taken place.

Introduction. Nowadays, digital transformation of society is inevitably accompanied by a set of problems and challenges. Under universal transition to an online format, it is important to analyse how parents assess internet risks for their children and themselves.The aim of the present research is to reveal parents’ perceptions of main trends and structural features of children internet addiction.Methodology and research methods. The research is based on the results of a mass survey. The survey was conducted in 2019 according to a multi-stage sample (by gender, age, type of settlement) consisted of the adult population of the Tyumen region. The authors carried out a detailed socio-statistical analysis of internet risks for children based on the self-assessments of all respondents (with the identification of socio-demographic groups), risk assessments for children, according to parents. The structure of “Parents” sub-sample on gender and settlement type is proportional to the structure of the main sample. Under the heading “Children”, the authors mean minor children of respondents. The risk of internet addiction is included in the structure of 12 internet risks and examined on the basis of 4 components (behavioural, cognitive, social and affective). In the course of analysis, Alpha Cronbach consistency ratings, index method, Spearman’s rank correlation coefficients, Pearson’s Goodness-of-Fit Test, F-Test for equality of several means, case classification and triangulation method were applied.Results. The internet transformation of society can be considered an accomplished fact, since the vast majority of people of all ages spend hours online daily. Every fourth respondent notes that their children use the internet from three to four hours a day. The ambivalence of parental attitudes toward internet addiction is manifested in high estimates of its risk for children and young people “in general”, and in significantly lower estimates for own children, regardless of the amount of time children spend on the internet, whether they have friends outside the network. Parents clearly articulate negative connotations “in general”, but at the same time give very low estimates of dangers in behavioural variables.Scientific novelty. New empirical data, classified on the basis of internet behaviour of children and their parents, as well as parental attitude to this behaviour, have been introduced into the research discourse. An important social issue is identified: in spite of parents’ declarations about the risks of dysfunctional (to the detriment of personal interaction, outdoor games and other kinds of activities) internet use by children, the consensus on the features and dangers of internet addiction in society has not been reached yet.Practical significance. The weak articulation and ambivalence of internet addiction problem perception in Russian society is being proved. Insufficient parental awareness of potential internet addiction dangers for children is demonstrated. Введение. Цифровая трансформация общества неизбежно сопровождается множеством проблем и сложностей. В условиях всеохватывающего перехода деятельности в онлайн-формат важно проанализировать, как родители несовершеннолетних оценивают интернет-риски для своих детей и самих себя. Цель исследования – выявление восприятия родителями основных тенденций и структурных особенностей интернет-зависимости детей. Методология, методы и методики. Исследование опирается на результаты массового опроса. Опрос проводился в 2019 г. по многоступенчатой выборке, репрезентативной для взрослого населения Тюменской области по гендеру, возрасту, типу поселения. В статье реализован подробный социолого-статистический анализ рисков интернет-активности детей на основании самооценок всех опрошенных (с выделением социально-демографических групп), оценок рисков для детей, по мнению родителей. Структура подвыборки «Родители» по полу и типу поселения пропорциональна структуре основной выборки. В рубрику «Дети» вошли несовершеннолетние дети респондентов. Риск интернет-зависимости был включен в структуру 12 интернет-рисков и рассмотрен на основе 4 компонент (поведенческой, когнитивной, социальной и аффективной). В процессе анализа данных применялись оценки степени согласованности альфа Кронбаха, индексный метод, коэффициент ранговой корреляции Спирмена, оценки по критерию согласия Пирсона χ2, F-критерий для сравнения средних, классификации случаев и метод триангуляции. Результаты. Интернет-трансформацию общества можно считать свершившимся фактом, поскольку подавляющее число людей самых разных возрастов проводит в Сети несколько часов ежедневно. Каждый четвертый из опрошенных родителей отмечает, что его несовершеннолетние дети пользуются Интернетом от 3 до 4 часов в день. Амбивалентность отношения родителей к интернет-зависимости проявляется в высоких оценках ее риска для детей и молодежи «в целом» и существенно более низких – для своих детей, причем вне зависимости от того, сколько времени дети проводят в Интернете, есть ли у них друзья вне Сети. Родители четко артикулируют негативные коннотации «в общем» и дают весьма низкие оценки опасностей по направлениям, характеризующим поведение. Научная новизна. В исследовательский дискурс введены новые эмпирические данные, которые классифицированы по интернет-поведению детей и их родителей, а также отношение последних к такому поведению. Выявлена важная для общества проблема: на фоне деклараций о рисках нефункционального (в ущерб личному общению, играм, движению и иным видам активности) использования Интернета детьми консенсус относительно признаков и опасностей интернет-зависимости в обществе не достигнут. Практическая значимость. Доказывается слабая артикулированность и амбивалентность восприятия проблемы интернет-зависимости в российском обществе. Показана недостаточная осведомленность родителей по поводу ее опасности для детей.

This study considers memoir books created by the artists who entered the national culture during the years of the Khrushchev Thaw, including “Promelk Bella (Glimpse of Bella)” by B. Messerer and “Masterskaya (Workshop)” by V. Volovich. These literary works are examined in the context of memories shared by the famous artists of the 1960s in various artistic genres (literature, music, theatre, cinema, etc.). The analyzed works revealed similarity in the artists’ goal setting, i.e. a traditional story “about the time and oneself”, a chronologically consistent narration of one’s fate in relation to the fate of one’s generation. The individual traits of the analyzed memories were determined, resulting from the authors’ creativity, originality and professional priorities. B. Messerer — a man of theatre — offered a dramatically transformed reality of the 1960s, while V. Volovich — a man of books — was prone to self-reflection and analysis. The conducted comparative study of the two memoirs, which were largely the authors’ final books, revealed the significance of the factor of place (regardless of whether it was a metropolitan or provincial location) for the personal or generational creative search. Such places for B. Messerer and V. Volovich were artistic workshops typical of that generation, which allowed “the black work of freedom” (V. Leonovich)., Книги мемуарного характера художников, вошедших в отечественную культуру в годы «оттепели», «Промельк Беллы» Б. Мессерера и «Мастерская» В. Воловича, рассмотрены в контексте воспоминаний знаменитых шестидесятников, чья деятельность осуществлялась в разных сферах искусства (литература, музыка, театр, кинематограф и т. д.). Обнаружено несомненное сходство их целеполагания: традиционный рассказ «о времени и о себе», хронологически последовательное повествование о своей судьбе в соотнесенности с судьбой своего поколения. Определены индивидуальные черты воспоминаний, идущие от своеобразия творческой личности автора и его профессиональных приоритетов. Б. Мессерер, человек театра, предлагает драматургически преобразованную реальность шестидесятых, В. Волович, человек книги, склонен к саморефлексии и анализу. Сравнительное исследование двух мемуарных и во многом итоговых книг привело к определению особой значимости места (вне зависимости от его столичной или провинциальной локации), в котором осуществлялись личные и общие для поколения свободные творческие поиски. В случае Б. Мессерера и В. Воловича — это мастерские, мастерские художников и мастерские поколенческого сообщества, в которых происходила «свободы черная работа» (В. Леонович).

Исследовательская проблема заключается в необходимости системного изучения особенностей социального протеста и различий в стратегиях протестного поведения поколений Y и Z. Обозначенная проблема рассматривается в трех измерениях: через (1) мотивационную составляющую и когнитивные основания протеста; (2) психоэмоциональные репрезентации молодежного протеста, рельефно проявляющиеся в социальных медиа; (3) конкретные формы протестного поведения в сетевом пространстве. Теоретико-методологические основания исследования выстроены посредством синтеза теоретических положений и методологического потенциала коммуникативного и сравнительного подходов, а также политико-психологической методологии. Дизайн исследования предполагал три этапа. На первых двух этапах осуществлялся автоматизированный мониторинг социальных медиа при помощи систем «Медиалогия» и IQBuzz. Также на втором этапе был проведен дистантный опрос, посвященный особенностям протестного поведения молодых россиян. На третьем этапе осуществлено сравнение специфики протеста представителей поколений Y и Z в социальных сетях Рунета. Было выявлено, что ключевыми мотивационными факторами, стимулирующими социальный протест российской молодежи, являются дефицитарная потребность в формировании позитивного образа будущего, психоэмоциональное ощущение несправедливости существующего социального порядка, установка на восприятие обобщенного института государства как коррумпированного и неэффективного. Выделены пять ключевых стратегий социального протеста, находящихся в стадии формирования: неструктурированная, терминально-атрибутивная, фрустрационная, политизированная, локально ориентированная. Терминально-атрибутивная стратегия присуща поколению Z, фрустрационная и локально ориентированная востребованы у поколения Y. Политизированная и неструктурированная стратегии характерны для «виртуального» протеста обоих поколений российской молодежи.