Search

Aim. The article aims to reveal the relationship between the past, present, and future in the fate of the characters of V. Hugo's epic novel «Les Miserables». Methodology. The corpus of text is analyzed. The article deals for the first time with the question of Providence in relation to V. Hugo's epic novel «Les Miserables». The object of the study is 27 examples of the use of this word in a particular context. Methods of observation, description and generalization are used in the analysis of text material. Results. According to the study results, it is concluded that the scientific novelty consists in the philosophical and religious justification of the influence of Providence on the behavior of characters. According to the study results, it was found that Providence, as Such, manifests itself in the form of warning signs, as well as in the close relationship of deterministic events. Its action is aimed at creating conditions for the life of the characters to develop safely. Research implications. The research results contribute to the study of the work V. Hugo. They can be used for lectures and seminars.

Думы о прошлом и будущем, о человеческих судьбах, о жизненных явлениях, о равноправии судеб человека и иноходца повестуется в этой статье, Турмуштун ар кандай көрүнүштөрүнө, адам тагдырына, өткөнғо жана келечекке ой жүгүртө билүү-адам менен жылкынын тагдырын катар коюу менен баяндалат., In this article the author want to describe different positions in life, personal fates, thinking about past and future, the man's and the horse's fates to put inparallel., ИННОВАЦИОННЫЕ ТЕХНОЛОГИИ ОБУЧЕНИЯ, Выпуск 15 2022, Pages 30-33

Рукопись поступила в редакцию: 08.04.2022. Принята к публикации: 27.04.2022. Received: 08.04.2022. Accepted: 27.04.2022. В центре данной статьи находится проблема необходимости в социальной сфере. Сначала вводится понятие необходимости как производное от причинно-следственных или логических отношений. Затем указывается на особенность сферы социальных взаимодействий, заключающуюся в том, что социальная действительность конститутирована языком и может поэтому рассматриваться как дискурсивный универсум. Этим обусловлена особенность необходимости в сфере общественных отношений: она имеет не каузальный, а квазикаузальный характер. Последнее означает, что отношения между отдельными явлениями имеют характер событий, которые формируются в контексте определенного нарратива. Реальность в таком случае утрачивает значение основания для события и выполняет всего лишь функцию референции, а необходимость функционирует как приписывание тем или иным событиям роли причины. Для демонстрации того, как данные теоретические положения работают на практике, рассматривается политическая доктрина К. П. Победоносцева (1827–1907), правоведа, юриста и видного политического деятеля своего времени, разделяющего взгляды русских консервативных националистов. Анализ ее позволяет подтвердить гипотезу о том, что между политическим действием и реальными процессами всегда существует разрыв. Из этого, в свою очередь, следует, что необходимость таких действий вызывается не логикой факта, а логикой интерпретации фактов, как правило, в рамках некой политической программы. В дальнейшем показывается, что в области социального возможны два сценария обоснования необходимости — мифический и аргументативный. Приводится характеристика и раскрываются различия между этими двумя видами дискурса и между сформированными ими представлениями о необходимости. В последней части работы рассматривается понятие о судьбе как субъективной стороне вопроса о необходимости. Утверждается, что место разворачивания судьбы — это дискурсивный универсум, из чего следует, что судьба сплетена событиями, представляющими собой квазипричинность, т. е. она имеет вероятностный характер. Таким образом разрывается связь между судьбой и необходимостью. The article focuses on the problem of necessity in the social sphere. The concept of necessity is, first, introduced as a derivative of cause-and-effect and logical relations. Then the author emhisezes the peculiarity of the sphere of social interactions which consists of the fact that social reality is constituted by language and can therefore be considered as a discursive universe. Due to this peculiarity, the necessity in the sphere of social relations has not a causal but a quasi-causal character. The latter means that the relationship between individual phenomena has the character of “events” that are formed in a certain narrative context. Here, reality loses the role of the ground for events and performs only the function of reference. In this case, necessity functions as the attribution of the role of cause to certain events. To demonstrate how these theoretical positions work in practice, the author considers the political doctrine of K. P. Pobedonostsev (1827–1907), a jurist, lawyer and prominent political figure of his time, who shares the views of Russian conservative nationalists. This analysis allows us to confi rm the hypothesis that there is always a gap between political action and real processes. From this, in turn, it follows that the necessity of political actions is caused not by the logic of the mere fact but by the logic of the interpretation of the facts within the framework of a certain political program. After that, the author argues that, in the field of social, two scenarios for justifying necessity are possible — mythical and argumentative. He analyzes and compares these two types of scenarios as well as the ideas of necessity formed within them. The last part of the work examines the concept of fate as a subjective side of the question of necessity. The author also argues that the place of unfolding fate is a discursive universe. From this, it follows that fate is intertwined with events that are quasi-causal; therefore it has a probabilistic character. Thus, the connection between fate and necessity is broken.

В статье раскрываются основные экзистенциальные мотивы в философии русского писателя Ф.М. Достоевского исходя из мировоззренческих и жизненных коллизий, с которыми сталкиваются герои произведений русского мыслителя. Эксплицируется неопределенность как внешних обстоятельств человека в творчестве автора «Братьев Карамазовых», так и внутренних перипетий духовного мира., he article reveals the main existential motives in the philosophy of the Russian writer F.M. Dostoevsky, proceeding from the worldview and life collisions that the heroes of the works of the Russian thinker face. The uncertainty of both the external circumstances of a person in the works of the author of "The Brothers Karamazov" and the internal vicissitudes of the spiritual world is explicated., Вестник научной мысли, Выпуск 1 2021, Pages 162-164

Статья посвящена развитию русской мемуарной литературы XVIII века. В центре внимания «Записки» Н. Б. Долгорукой, которые представляют собой своеобразный дневник женской души, сквозь призму которого виден и частный человек, и мир в целом, и сложная эпоха дворцовых переворотов XVIII века The article is devoted to the development of Russian memoir literature of the XVIII century. The focus of the «Notes» by N. B. Dolgoruky, which are a kind of diary of the female soul, through the prism of which a private person, and the world as a whole, and the complex era of palace coups of the XVIII century are seen.

На примере исторических фактов лучших традиций российского народа, героической борьбы, подвигов, происходит духовно-нравственное воспитание подрастающего поколения. С каждым годом становится все очевиднее, что годы Великой Отечественной войны, были годами невероятного человеческого духа, жертвенности и любви, солидарности и бескорыстия. И, к счастью, не ослабевает память о стойкости и мужестве нашего народа, сохраняемая благодаря проводимой поисковой работе историками республики, музейными учреждениями, архивным управлением и воспоминаниям потомков защитников Отечества. В статье приводятся биографии уроженцев нашей республики, чьи судьбы сложились по-разному в годы Великой Отечественной войны, на пути к общей цели – Великой Победе., On the example of historical facts of the best traditions of the Russian people, heroic struggle, exploits, spiritual and moral education of the younger generation takes place. Every year it becomes more and more obvious that the years of the Great Patriotic War were years of incredible human spirit, sacrifice and love, solidarity and selflessness. And, fortunately, the memory of the steadfastness and courage of our people, preserved thanks to the search work carried out by the historians of the republic, museum institutions, archive management and the memories of the descendants of the defenders of the Fatherland, does not fade. The article contains biographies of the natives of our republic, whose fates developed differently during the Great Patriotic War, on the way to a common goal - the Great Victory

На материале лирики Г.Р. Державина в статье представлена общая характеристика представлений поэта о судьбе как этико-онтологической категории в контексте просветительской культурной традиции. Отмечается, что на формирование державинской идеологемы судьбы существенное влияние оказал концепция Провиденциального детерминизма, которая оригинально сочетается в творчестве автора «Фелицы» с категорией личностной свободы человека и идеей творческой свободы художника. Наряду с этим Державин размышляет о роли случая в жизни человека и оценивает его как неспособность ограниченного разума распознать волю Провидения. В стремлении объяснить и найти пути преодоления власти случая над человеком лирический герой Державина окончательно приходит к убеждению в том, что свобода выбора для того и дана человеку, чтобы он добровольно признал всеобщую власть Провидения и утвердил это признание в качестве своей жизнестроительной стратегии., Based on the material of the lyrics of G.R. Derzhavin, the article presents a general description of the poet's ideas about fate as an ethical and ontological category in the context of the educational cultural tradition. It is noted that the formation of the Derzhavin’s ideologeme of fate was significantly influenced by the concept of Providential Determinism, which is originally combined in the poem of the author of “Felitsa” with the category of personal freedom and the idea of creative freedom of the artist. Along with this, Derzhavin reflects on the role of chance in human life and evaluates it as the inability of a limited mind to recognize the will of Providence. In an effort to explain and find ways to overcome the power of chance over man, the lyrical subject of Derzhavin finally comes to the conclusion that freedom of choice is given to man so that he voluntarily recognizes the universal power of Providence and approves this recognition as his life-building strategy., ФИЛОЛОГИЧЕСКИЙ ВЕСТНИК СУРГУТСКОГО ГОСУДАРСТВЕННОГО ПЕДАГОГИЧЕСКОГО УНИВЕРСИТЕТА, Выпуск 2 (6) 2021, Pages 46-52

Художественное исследование фундаментальной проблемы народной экологической культуры имеет непосредственное отношение к глобальной проблеме сохранения духовно-нравственного наследия, в конечном счете, будущего народов Арктики. А основе романов А.В. Кривошапкина – биографическое начало, что определяет и эволюцию жанра. Сквозной линией через все произведения проходит кровно близкая автору тема кочевья, северного оленя. В центре – семья, многие существенные качества национального характера показаны во взаимоотношениях отцов и детей. Эволюция жанра историкобиографического романа обусловлена усилением социальных проблем времени, определенного перипетиями судеб ламутского народа в эпоху великих перемен. В структуре романа значим интертекст. Геокультурная картина края предстает в концептах: тундра, горы, тайга, горный утес, несущий многозначный философский подтекст, связанный с раздумьями о судьбе народа. Воссоздание своеобразного строя жизни «оленного» народа основано на народно-поэтических, мифологических воззрениях, определяемых органическим единством человека и природы, обожествлением природного мира. Судьба народа в романах А.В. Кривошапкина, воссозданная в единстве биографического и фольклорно-мифологического начала, предстает как художественная энциклопедия жизни эвенского народа., Artistic research of the fundamental problem of folk ecological culture is directly related to the global problem of preserving the spiritual and moral heritage, ultimately, the future of the peoples of the Arctic. A.V. Krivoshapkin’s novels are based on biographical beginnings which determines the evolution of the genre. The theme of nomads and reindeer, which is very close to the author, runs through all the works as a through line. In the center – the family, many essential qualities of the national character are shown in the relationship of fathers and children. The evolution of the genre of historical and biographical novel is due to the strengthening of social problems of the time defined by the vicissitudes of the fate of the Lamut people in the era of great changes. Intertext is important in the structure of the novel. The geo-cultural picture of the region appears in the concepts: tundra, mountains, taiga, mountain cliff, which carries a significant philosophical subtext associated with thinking about the fate of the people. The reconstruction of the peculiar structure of life of the “deer” people is based on folk-poetic, mythological views, determined by the organic unity of man and nature, the deification of the natural world. The fate of the people in the A. V. Krivoshapkin’s novels recreated in the unity of biographical and folkloremythological beginnings, appears as an artistic encyclopedia of the life of the Even people.

The purpose of the author is to find the main motive why Auerbach chose to use the non-disciplinary term “European philologists” and what he meant by that. I argue that Auerbach’s consciousness of Europe as a historical entity was formed in the 1920s, but his exile turned this consciousness into a position. A basic question is about the symbolic geography of European culture in the works of Auerbach. The synonymous use of Europe and Abendland distinctly reveals Auerbach’s dual, unifying/divisive understanding of the identity and symbolic geography of European culture. If we accept the opinion that the European has been represented for centuries by the Romance, then the tasks of Romance philology as European philology will become clearer and the cultural geography of Europe narrower. The cultural-historical identification of Europe and Abendland after the Second World War solidified the anyway existing division of Europe in to two blocs. Literary history and philology divided Europe in the way this was done by the relevant political doctrines too. The human sciences also contributed significantly to the creation of value-attitudes, and an investigation of the former from this perspective gives us additional reason to assume that the agreement on the division of Europe after the Allied victory was not based solely on strategic interests., Цель работы – исследовать значение внедисциплинарного определения „европейская филология” в понимании Эриха Ауэрбаха. Автор приходит к выводу, что осознание Европы как исторической целостности формируется у Ауэрбаха в 1920-е, но эмиграция превращает эту весьма общую идею в четкую позицию. Существенный вопрос: какова символическая география „европейской филологии” Ауэрбаха. Синонимия Европы и Абендлянда свидетельствует о том, что для Ауэрбаха Европа – это Западная Европа, единство романских и германских языков и литератур. Социальной значимостью гуманитарных научных дисциплин является формирование ценностей, которые способны превращаться в пред/убеждения и руководить поведением. Разделение Европы на две части в конце Второй мировой войны – результат прежде всего военных и политических мотивов, но, вместе с тем, и сформировавшихся убеждений и ценностей. Филология также может разделять Европу соответствующим образом., Мета роботи – дослідити значення позадисциплінарного визначення „європейська філологія” в розумінні Еріха Ауербаха. Автор приходить до висновку, що усвідомлення Європи як історичної цілісності формується в Ауербаха у 1920-ті, але еміграція перетворює цю досить загальну ідею в чітку позицію. Істотне питання: яка символічна географія „європейської філології” Ауербаха. Синонімія Європи і Абендлянду свідчить про те, що для Ауербаха Європа – це Західна Європа, єдність романських і германських мов і літератур. Соціальною значущістю гуманітарних наукових дисциплін є формування цінностей, які здатні перетворюватися в переконання (/упередження) і керувати поведінкою. Поділ Європи на дві частини в кінці Другої світової війни – результат, передусім, військових і політичних мотивів, але, водночас, і сформованих переконань і цінностей. Філологія також може розділяти Європу відповідно.

The article reflects the participation of Soviet volunteers in the Spanish Civil War in 1936-1939. On the example of the natives of the Perm province (in particular, the natives of modern Yekaterinburg and the Sverdlovsk region), statistical data on the national composition of the participants, their military specialties and their further fate are presented. В статье отражено участие советских добровольцев в гражданской войне в Испании в 1936-1939 гг. На примере уроженцев Пермской губернии (в частности уроженцев современных Екатеринбурга и Свердловской области) приведены статистические данные о национальном составе участников, их военно-учетных специальностях и дальнейшей судьбе.

Книга Деяний апостольских была написана апостолом Лукой, который относился ковторому поколению последователей Иисуса Христа. Посвоему происхождению иобразованию автор книги принадлежал греческой культуре. Язык истиль его повествования выдают внем талантливого иобразованного писателя, подражавшего выдающимся авторам Античного мира. Его книги, вотличие отдругих евангельских текстов, рассчитаны начитательскую аудиторию. Вначале своих книг апостол указывает конкретного адресата Феофила. Основной театр действий, запечатленный автором книги Деяний, происходит вт. н. греческом регионе Средиземноморья Малой Азии, Македонии иАхайе (пов Пелопоннес). Сцелью донести высокие истины веры досознания читательской аудитории автор прибегает киспользованию нетолько элементов известных ему жанров античной литературы. Настраницах книги Деяний апостольских появляются древнегреческие боги судьбы, которые обнаруживают свое бессилие поотношению кпоследователям Бога Израиля. Настоящая статья анализирует термины, связанные спредставлениями древних греков осудьбе ипровидении, атакже выявляет их программную роль вповествовании книги. Дееписатель Лука использует знакомые для древнего грека идиомы судьбы ивположительном ключе, подчеркивая значение Божественного замысла вделе спасения человечества отгреха., t the beginning of his books, the apostle indicates the specific addressee of Theophilus. The main theater of action, captured by the author of the Book of Acts, takes place in the socalled Greek region of the Mediterranean Asia Minor, Macedonia and Achaia (Peninsula Peloponnese). In order to bring the high truths of faith to the readership, the author resorts to using not only elements of the genres of ancient literature known to him. The Ancient Greek gods of fate appear on the pages of the book of Acts of the Apostles, which reveal their powerlessness towards the followers of the God of Israel. This article analyzes the terms associated with the ideas of the ancient Greeks about fate and providence, and also reveals their programmatic role in the narration of the book, №20 (2019)

Национальная идея является одной из наиболее социально значимых проблем современной России. Отношение российских граждан к этому феномену неоднозначно есть сторонники, но немало и противников. Ещё больше граждан безразличных, не осознающих необходимость национальной идеи и не верящих в саму возможность её реального появления. Это объясняется противоречиями в современном российском обществе, преодоление которых невозможно без консолидирующих духовных и идеологических основ. Русская, российская идея формировалась в течение многих столетий, начиная со времени крещения Руси. Однако отрицание духовно-исторических истоков в советский период привело коммунистическую идею к неизбежному краху в конце ХХ века. С тех пор попытки разработки национальной идеи России XXI века осуществлялись по различным направлениям, однако желаемого результата (новой формулы) пока нет. Между тем, дальнейшее полноценное и динамичное развитие России, всех сфер её жизни, возможно только посредством обращения к историческим истокам, возрождения духовности, подъёма патриотизма и созидательной энергии общества в целом, благополучие, мощь и безопасность которого могут и должны стать высшей идеей, основой единения, движущими интересами каждого из наших соотечественников. The national idea is one of the most socially significant problems of modern Russia. The attitude of Russian citizens to this phenomenon is ambiguous, there are supporters, but many opponents. Even more citizens are indifferent, do not realize the need for a national idea and do not believe in the very possibility of its real appearance. This is due to the contradictions in modern Russian society, the overcoming of which is impossible without consolidating spiritual and ideological foundations. The Russian idea was formed during many centuries, since the time of the Orthodoxy of Russia. However, the denial of spiritual and historical sources in the Soviet period led the Communist idea to the inevitable collapse in the late XX century. Since then, attempts to develop a national idea of Russia in the XXI century were carried out in various directions, but the desired result (a new formula) yet not designed. Meanwhile, the further full and dynamic development of Russia and all spheres of its life is possible only through the appeal to historical sources, the revival of spirituality, the rise of patriotism and creative energy of society as a whole, the well-being, power and security of which can and should become the highest idea, the basis of unity, the driving interests of each of our compatriots.

This article is the result of many years of refl ection by its author on the relationship between will and coercion in Polish and Russian cultures. Using the example of two works by Adam Mickiewicz (Dziady and Pan Tadeusz) and 404 Summaries and keywords two Pushkin (Eugene Onegin and The Bronze Horseman), it is shown that both poets seek to avoid unilaterally panegyric interpretation of will and demoniza- tion of coercion. Nevertheless, Mickiewicz does not go beyond the bounds of a romantic art convention and national liberation discourse, and Pushkin only at the end of his creative career manages to avoid the fatalistic temptation to interpret coercion. The confl ict of both principles takes on a dramatic character from Mickiewicz, and a tragic one, often insoluble, in Pushkin

Представлена возможность использовать вопросы «Почему?», «За что?», «Для чего или зачем?», направленные на прояснение ситуации, которая дестабилизирует жизнь человека в зависимости от его личностных, возрастных особенностей, понимания им своего жизненного пути или судьбы., The article presents the opportunity to use the questions “Why?”, “What for?”, “For what?” aimed at clarifying the situation that destabilizes a person's life depending on his personal, age characteristics, understanding of his life path or fate., №4 (2019)

The article is dedicated to the 110th anniver-sary of the well-known Russian and Soviet writer V.A. Zakrutkin. In the article, based on a biography written by the writer himself - “From Land to Land”, an attempt to identify the influence of the personality and creativity of A.S. Pushkin on the fate of the writer is made. Some facts are considered. Pushkin called it “strange encounters”, that played an important role in VA. Zakrutkin’s life.

The article examines various interpretations of the category “karma” in order to propose a classification of karmas (they can be cosmic, social, national, patrimonial, domestic, personal). The concept “fate” is studied to show the role it plays in the traditional culture of Kalmyks. The author compares the Buddhist understanding of karma with the secular treatment of fate and concludes that the category “fate” is a mythologem which expresses the idea of determinism (all events, including human action, are ultimately determined by causes external to his will) whereas the notion “karma” has the opposite meaning implying that people determine their life themselves as they are responsible for their actions. A scent of determinism that can be found in the Buddhist conception of causality is rather ambiguous since it admits some variability of cause-and-effect relations and allows man to make his karma better. Nowadays those Kalmyks who believe in karma interpret it in a wider, or secular, context as they are influenced by the European understanding of fate. At any rate, the categories “karma” and “fate” are the result of the attempts made to express the contradictoriness of man’s existence, to facilitate his tense being, and to clarify the nature of social life., В статье анализируются различные трактовки понятия «карма», дается классификация карм: космическая, общественная, национальная, родовая, семейная, индивидуальная. Исследуется категория «судьба», как она представлена в традиционной культуре калмыков. Сопоставляя буддийское понимание кармы с трактовкой судьбы, автор приходит к выводу, что категория «судьба» – это мифологема, выражающая идею детерминации несвободы в жизни человека, в то время как понятие «карма» имеет противоположное содержание и указывает на то, что человек сам определяет свою жизнь как на сознательном, так и бессознательном уровнях, будучи ответственным за свои поступки. Категории «карма» и «судьба» – это результат попыток выразить противоречивость существования человека, в какой-то степени снять напряженность его бытия, прояснить природу и характер социальной жизни.Ключевые слова: буддизм, карма, судьба, детерминизм, свобода, калмыцкая культура.The Buddhist concept “karma” and the category “fate” in the culture of KalmyksThe article examines various interpretations of the category “karma” in order to propose a classification of karmas (they can be cosmic, social, national, patrimonial, domestic, personal). The concept “fate” is studied to show the role it plays in the traditional culture of Kalmyks. The author compares the Buddhist understanding of karma with the secular treatment of fate and concludes that the category “fate” is a mythologem which expresses the idea of determinism (all events, including human action, are ultimately determined by causes external to his will) whereas the notion “karma” has the opposite meaning implying that people determine their life themselves as they are responsible for their actions. A scent of determinism that can be found in the Buddhist conception of causality is rather ambiguous since it admits some variability of cause-and-effect relations and allows man to make his karma better. Nowadays those Kalmyks who believe in karma interpret it in a wider, or secular, context as they are influenced by the European understanding of fate. At any rate, the categories “karma” and“fate” are the result of the attempts made to express the contradictoriness of man’s existence, to facilitate his tense being, and to clarify the nature of social life.Keywords: Buddhism, karma, fate, determinism, freedom, Kalmyk culture.

В работе исследуется, как мотив утраты тени влияет на внутренний мир человека и его судьбу. Inthisworkweinvestigatehowthemotiveoflosingashadowinfluencesonperson’ssoulandfate.

В статье раскрывается технология работы психолога-консультанта со взрослыми, переживающими тяжелые жизненные ситуации, которые привели к утрате смысла жизни, ее логике. Теоретически обосновывается технология по воссозданию целостности психологической реальности.

В статье раскрывается технология работы психолога-консультанта со взрослыми, переживающими тяжелые жизненные ситуации, которые привели к утрате смысла жизни, ее логике. Теоретически обосновывается технология по воссозданию целостности психологической реальности.

Статья посвящена исследованию символов судьбы и смерти в творчестве К.Е. Кинчева на примере песни «Белая Невеста». The article deals with the symbols of fate and death in the work of K.E. Kinchev for example the song "White Bride".